Каменные лабиринты севера - это тренажёры для развития чувства направления в пространстве. Создателями лабиринтов, как и сейдов, были рыбаки и охотники на морского зверя, жившие на побережье Скандинавского и Кольского полуостровов. Рискну предположить, что лабиринт на пару с сейдом, были обязательными атрибутами почти каждого прибрежного поселения того времени. Сейды предупреждали о приходе цунами, а лабиринты помогали в море найти дорогу домой. Ориентация по солнцу или звёздам не всегда возможна из – за плохой погоды или облачности, а ориентация по магнитному компасу в то время была бы более чем проблематична, поскольку в Китае его ещё не изобрели. Оставалось полагаться на береговые ориентиры или сезонные направления ветров, а при их отсутствии на интуицию, которая, как известно, может и подвести. Поэтому возможность, заблудиться и погибнуть, была весьма реальна. Чувство направления в пространстве неплохо развито у животных. Несомненно, что оно есть и у нас, но только в очень запущенном состоянии. Так почему бы не допустить, что проблема ориентации на море была решена с помощью реанимации этой врождённой способности людей. Лабиринт являлся пространственной моделью, позволяющей имитировать плавание в море без ориентиров. Человек, находясь в лабиринте с завязанными глазами, учился сохранять чувство направления на вход в лабиринт. А так как вход был со стороны берега, то чувство направления, полученное в лабиринте, было направлено на участок берега, где находился лабиринт и поселение которому он принадлежал. Как же методически выглядели занятия в лабиринте? Ну то, что они не были статичными, показывает поведение туристов. Редко кто из них не поучаствует в игре “а похожу ка я по лабиринту”. Лабиринт настолько прост и функционален, что люди, попадая в него, интуитивно понимают, что собственно в нём надо делать. Такая лёгкость общения с лабиринтом наводит на мысль, что это не совсем тренажёр, а скорее детская обучающая площадка. Конечно это только предположение, но двигаясь дальше по лабиринту фантазии, и держась, при том, за ниточку здравого смысла, можно согласиться, что занятия действительно начинались с раннего детства, ведь продолжительность жизни была невелика и временной форы на обучение, как сейчас, не было. В подготовишки дети попадали сразу с ясельного возраста (это не я придумал, в Японии у будущих самураев и ниндзя нужные рефлексы начинали вырабатывать ещё в колыбели). Поэтому обучение в лабиринте, в буквальном и переносном смысле, начиналось с низкого старта. Младенца просто пускали ползать в лабиринт, валики из камней служили для него направляющими, а голос мамы, стоявшей у входа и звавшей сына к себе, давал первое ощущение и первое интуитивное осознание чувства направления. Одновременно это был тест на профпригодность, по поведению ребёнка определяли, есть ли у него способности к ориентации и стоит ли ему заниматься дальше. Когда малыш вставал на ноги, обучение продолжали уже в виде игры, ведь дети, играя, легче и лучше усваивают новое. К тому же это экономило время для взрослых, у которых наверняка были и другие дела. Один ребёнок стоял у входа в лабиринт, скорее всего это была девочка - она просто помогала, ведь в будущем это умение ей вряд ли бы понадобилось, другой, мальчик - будущий рыбак и охотник, шёл по лабиринту. На первых порах это делалось с открытыми глазами, затем способ прохождения лабиринта усложнялся. Его проходили уже с завязанными глазами, и не только прямо, но и задом на перёд, боком и т.д.. Постоянно удерживать во внимании направление на вход в лабиринт, ему помогала верёвка, которой он был соединён со своей помощницей и которую она постоянно держала натянутой. Постепенно маленький лабиринтонафт начинал ориентироваться без помощи натянутой направляющей нити. Мальчик показывал рукой, как он считал, на вход в лабиринт и если ошибался, то девочка поправляла его, дёргая за верёвку и указывая верное направление (возможно поправка дублировалась голосом). Любопытно, что у лабиринта есть элементы, по которым можно проконтролировать себя самостоятельно, это концы спиралей и собственно центр лабиринта. (Хотя , может быть , а почему бы и нет , форма лабиринта воспроизводит некий важный принцип? Который, во первых, должен быть постоянно перед глазами, а во вторых, ни в коем случае не должен быть забыт или утерян, тогда трудно представить более простой, практичный и надёжный способ его сохранения.) С возрастом, игровое обучение менялось на систематические серьёзные занятия. Ученик находился в лабиринте всё дольше, вплоть до реального времени пребывания в море с воспроизведением всех сопутствующих невзгод и тягот (холод, голод, жажда, усталость). Для сна, на период такого учебного марафона, в центре лабиринта даже есть небольшая продолговатая площадка. Целью имитационных занятий, максимально приближенных к условиям морского промысла, было закалить полученное чувство направления, сделать его устойчивым и невосприимчивым к внешним воздействиям. Здесь по видимому обучение заканчивалось, повзрослевший к этому времени курсант проходил производственную практику, сдавал выпускной экзамен, получал патент кормчего и начинал применять полученный навык на практике. Не исключено, что партнёры по детским играм вступали во взрослую жизнь уже сформировавшейся супружеской парой, даже возможно, что такое развитие отношений между ними подразумевалось с самого начала совместных занятий, и тогда, не только кормчий, ориентируясь по внутреннему компасу, выбирался из лабиринта моря, ведя соплеменников после удачного промысла к берегу, но и муж, домой, к своей жене, держась за "волшебную невидимую нить, которую меж ними протянули" добрые духи лабиринта и Владимир Семёнович.
Большой одиночный менгир с обработанной верхней частью – это охотничья ловушка.
Устройство простое, кроме менгира нужны камень, примерно такой как на фотографии рядом с мегалитом, килограмм 200 – 300 и прочная верёвка. Камень верёвкой крепился к менгиру. Сначала верёвку петлёй на своём конце накидывали на верхушку менгира и оборачивали несколько раз вокруг, затем следовал сам камень, обвязанный верёвкой, далее ниже делали ещё два – три оборота и привязывали к сторожку, расположенному на земле недалеко от менгира. Животное или стадо животных (скорей всего это были травоядные), подходя к менгиру, сбивало сторожок, высвобождая конец верёвки, камень начинал падать вниз, одновременно раскручиваясь вокруг менгира. У земли, на конечном участке траектории своего движения он приобретал приличную горизонтальную скорость, правда немного меньшую, чем в случае свободного падения, но всё же достаточную чтобы, если не убить, то покалечить потенциальную добычу. Может показаться, что усилие на нижнем конце верёвки для удержания камня от падения должно быть достаточно велико и сторожок получался очень грубым, возможно даже основательно вбитым в землю колом с привязанной к нему верёвкой, о которую должно было по очереди споткнуться стадо мамонтов, прежде чем сработает ловушка. Но это не так. Во первых, вес камня в основном приходился на верхнюю часть верёвки, а во вторых, два - три витка верёвки, намотанные на цилиндрический упор, позволяют компенсировать небольшим усилием на одном конце в сотни раз большее на другом. Это хорошо знают и используют моряки (кнехт). А Леонард Эйлер на такой случай даже вывел соответствующую формулу (https://www.youtube.com/watch?v=os8FhVdzkLc). Так что усилие прилагавшееся к сторожку было несколько сот грамм, если ни меньше. Поэтому отрезок верёвки, от менгира до сторожка, мог быть существенно тоньше основной верёвки и сторожок получался достаточно чутким и незаметным. Верхнюю часть менгира обтёсывали для того чтобы при срабатывании ловушки верёвочные витки не распускались и не сбрасывались, а оставаясь на месте, удерживали камень от просто вертикального падения, позволяя ему при движении вниз, одновременно раскручиваться вокруг менгира. Чем же менгир привлекал к себе травоядных? Зимой, если конечно она не очень холодная и снежная, вокруг больших камней бывают проталины, где в бескормицу можно найти прошлогоднюю траву, а ближе к весне, с южной стороны, раньше всего появляется новая. Ещё, для приманки, вокруг менгира могли выкладывать сено. Во время линьки о менгир можно почесаться чтобы избавиться от старой шерсти, а летом ещё и от всяких паразитов. Если, в местности где ставились менгиры, не было леса, то не было и деревьев о стволы которых можно чесаться, поэтому менгиры могли быть весьма привлекательны для животных и в другие времена года, а не только зимой. P.S. Снаряжение ловушки могло быть выполнено несколько иначе. Сначала также закрепляли верёвку за верхушку менгира, затем делали необходимое число витков и фиксировали их тонкой бечёвкой чтобы не распускались. Далее оставляли свободно висеть петлёй три, четыре метра верёвки, остававшиеся до камня (в зависимости от высоты менгира). Камень же удерживался наверху менгира уже не за счёт верхней части верёвки, а нижней. Она перекидывалась через верхушку менгира, то есть непосредственно удерживала камень на весу, потом шла вниз, оборачиваясь пару, тройку раз вокруг менгира, и направлялась к сторожку. Теперь после срабатывания сторожка, камень сначала падал несколько метров вниз, набирая скорость, а уж потом начинал вращаться вокруг менгира. Почему так лучше? Во первых, камень, находясь почти на самой маковке менгира, имел максимально возможную потенциальную энергию. Во вторых, ловушка срабатывала более резко, чем в первом случае, не давая возможности животному успеть среагировать на опасность и суметь убежать или отскочить. Тогда несколько по иному можно взглянуть на форму верхней половины менгира. Если бы она была нужна только для того чтобы не распускались верхние витки верёвки, то хватило бы небольшого участка на верху менгира, но он так обтёсан до середины. Во втором же способе снаряжения ловушки, это имеет определённый смысл. Петля могла не свободно висеть, а на пол-оборота или оборот заводиться вокруг менгира. Это позволяло мягко, без резкого рывка переводить камень из вертикального падения в круговое движение. Камень с самого начала не падал отвесно вниз, а скользил по кривой по поверхности менгира где то до его середины, после чего отправлялся в круговой полёт. Как раз для удержания от сбрасывания петли, а также для обеспечения такой траектории камня и обтёсывали всю верхнюю половину менгира, а не только один верх. То есть, верёвочная петля, в сочетании с криволинейной поверхностью, это простейшая катапульта, которая выбрасывала камень в сторону от менгира.
. |